поиск по сайту
(продолжение 1):
Публицист Окунев в очерках "Дни переворота" так описывал бой у Владимирского училища, свидетелем которого он стал: "Задолго до рассвета посыпалась частая пулеметная стрельба. Казалось, что стреляют в двух шагах от угла Введенской и Большого, где я живу. Весь дом, встревоженный выстрелами, проснулся и высыпал на улицу. Темно. По-утреннему зябко. Стоит сырая мгла… Сворачиваю на Рыбацкую и выбираюсь на Малый проспект. Здесь совсем жутко. Улица совершенно пуста. Одинокие тени мечутся в воротах. Что-то щелкает по плитам противоположного тротуара. Это шальные, залетевшие пули… Вот и Гребецкая. Она вся занята войсками, и туда не пробраться. В неверном свете фонарей видно, как солдаты хлопочут вокруг чего-то длинного и тяжелого, с громом передвигают его, устанавливают. Это пушка. Здесь выстрелы ярки и отчетливы. Точно раз за разом рвут крепкие полотнища. Сверху сыплются, как орешки, пули, скользят по камню, отскакивают, бьют о жесть крыш и о водосточные трубы… Осаждающие ложатся на мокрую мостовую и с винтовками наперевес ползут к темному зданию. Оно молчит. Кажется, что там уже нет никого, но когда осаждающие подползают к тротуару, из училища сыплется внезапный пулеметный град… Невдалеке присел на корточки матрос. Он странно как-то хлюпает горлом: Однако кровавый бой за училище обошёлся дорого и большевикам. После восстания боль-шевицкие газеты "Правда" и "Известия" явно занижали потери среди боевиков ВРК, в частности в номере "Правды" за 2 ноября был помещён список со сведениями относительно 24 опознанных боевиков, убитых 29 октября [13], а номер "Правды" за 11 ноября добавлял к указанному числу ещё 22 человека [14] В значительной степени более реалистичным выглядит сообщение газеты "Новая Жизнь", согласно которому после боя за Владимирское училище с примыкающих улиц вывезли около двухсот тел, большинство – сторонники большевиков, ибо именно они атаковали [15]. По сообщению "Петроградского листка", случайные ранения получили около двадцати мирных обывателей [16]. Из Протокола Петроградского совета от 25 октября 1917 года: Заседание открывается в 2 часа 35 мин. дня.
- Хлю, хлю!
Потом медленно ложится на тротуар животом и начинает царапать ногтями камень. Это не дальше чем в двух шагах от меня. Я вижу его совсем опрокинутое от страданий лицо, слышу это ужасное хлюпанье:
- Хлю, хлю!
Изо рта его выбегает черная струйка, пальцы царапают чаше и чаще скользкий камень. Надо подойти, помочь ему, но гадкий страх за себя не дает сдвинуться с места. Кругом барабанят пули… Матрос приподымает голову, опускает ее, тяжело стукнувшись о камень. И замирает… жутко!"
Именно так, внезапно и страшно открывал себя жителям Петрограда подлинный лик большевицкой революции. Лик торжествующей смерти, которая вовлекала в свои сети и тех, кто в ослеплении был готов за нее сражаться. Другой очевидец сражения с изумлением описывал, как "в разгар боя, когда шальные пули свистели и шлепались в дома вдоль всей Большой Гребецкой улицы, – вдруг послышался колокольный звон из домовой церкви Николаевской богадельни… несмотря на свист пуль и звон разбитых стекол, в домовую церковь пришел батюшка и собрались прихожане. При раскатах пушечных выстрелов и трескотне пулеметов батюшка отслужил обедню, невзирая на страшную опасность".
Вероятно, руководство сил КС сделало попытку прислать помощь героически сражавшемуся в окружении Владимирскому училищу, ибо специально опубликованный бюллетень Комитета сообщал, что днем на Троицкой площади при въезде на Каменоостровский проспект шел бой между броневиком КС и боевиками ВРК. Скорее всего, броневик был послан из Инженерного замка через Троицкий мост на Петроградскую сторону на поддержку владимирцев, однако добраться до училища он не смог. Пользуясь тем, что силы КС были рассредоточены по всему городу, около 12.30 ВРК бросил против Инженерного замка, где, как уже отмечалось выше, находился штаб полковника Полковникова, солдат Павловского полка при поддержке четырех трехдюймовых орудий. В ответ, после непродолжительных переговоров, Полковников неожиданно сообщил, что во избежание напрасных жертв среди юнкеров Николаевского инженерного училища приказывает всем очистить замок и прекратить сопротивление, с чем было согласно руководство училища.
В 2 часа дня боевики ВРК и солдаты Павловского полка вступили в Инженерный замок, разоружив юнкеров и захватив броневик "Ахтырец", а также трехдюймовое орудие. Фактическая капитуляция штаба КС перед большевиками обрекала все восстание на провал. Заметивший движение павловцев к Замку комиссар КС Мартьянов первоначально капитулировать не хотел, в связи с чем просил Полковникова принять все меры для распространения листовок среди солдат от имени Комитета для оказания воздействия на них.
Очевидно, что при таком отношении к делу руководителей КС ни о каком спасении Петрограда от большевиков не могло быть и речи. Финал Комитета был закономерен, однако капитуляция полковника Полковникова ставила полковника Куропаткина и мужественно сражавшихся под его командованием юнкеров-владимирцев в безнадежное положение.
Юнкера, оборонявшие в Петрограде телефонную станцию, израсходовали почти все боеприпасы к 4 часам дня 29 октября 1917 г. и им ничего не оставалось, как покинуть этот обороняемый объект. Броневик Комитета Спасения, прикрывавший станцию пулемётным огнем, попытался прорваться через группы атакующих к Исаакиевской площади, на набережную Невы. Однако на площади заглох мотор, матросы выволокли командовавшего броневиком подпоручика и членов экипажа из машины и сразу убили их [1]. К 4 часам большевики изолировали районы города друг от друга, перекрыв мосты через Неву. По Невскому проспекту, а также по Литейному и Владимирскому громыхали грузовики со снарядами. Одновременно комиссарам ВРК удалось склонить на свою сторону комитеты Семеновского и Егерского полков, и они постановили двинуться к Царскому Селу против тех нескольких сотен казаков, которые привёл к Петрограду П.Н. Краснов. Были выставлены красногвардейские заставы у Нарвских ворот и Воздухоплавательного парка. Около 4 часов дня большевики обстреливали здание Министерства земледелия на Исаакиевской площади, куда отступил небольшой отряд юнкеров-николаевцев с телефонной станции [2].
Трагическая неудача восстания в центре города лишала Владимирское училище последней надежды. В 3 часа дня большевики отправили к юнкерам парламентеров с требованием сдаться [3]. По-видимому, они сообщили о том, что полковник Полковников оставил Инженерный замок, однако владимирцы и в этой отчаянной ситуации ответили красногвардейцам ружейным и пулеметным огнём из окон уже пробитого артиллерийскими выстрелами здания. Тогда большевики начали новый орудийный обстрел. Снаряды проникали теперь в здание беспрепятственно, разрываясь внутри. Некоторые обыватели окрестных домов утверждали, что выстрелов было всего три, однако это совершенно не подтверждалось состоянием бокового фасада, по которому велся огонь. Как писал очевидец, "картина разрушения внутри здания была ужасна: некоторые снаряды разрывались внутри комнат, разбивали каменные переборки и печи и убивали и калечили десятки юнкеров, скрывавшихся в дальних комнатах" [4]. По всей вероятности, одним из снарядов был убит полковник Н.Н. Куропаткин, так как после этого нового обстрела оборона училища приобрела беспорядочный характер. Кто-то из защитников вывесил на винтовке белую простыню в одно из окон второго этажа.
По приказанию гренадерского подпоручика и одного прапорщика, руководивших штурмом вместо нетрезвого комиссара ВРК, около 3 часов 15 минут красногвардейцы и солдаты с криками "ура" бросились к углу Музыкантского переулка и Малой Гребецкой улицы. Там они выломали вход в помещение квартиры училищного врача С.С. Ткаченко [5]. После этого начался погром училища [6]. Как отмечали очевидцы расправы, "большинство юнкеров положило оружие, но несколько отчаянных бойцов, не желая сдаваться, бежали из чердачного помещения через отверстия в стене, спустились на соседние дома по связанным простыням и скрылись от преследователей". В самом же здании "груды кирпичей были перемешаны с трупами юнкеров… Лужи крови и оторванные части тел валялись среди опрокинутой мебели, винтовок, матрасов, одежды. Воздух был насыщен пылью от разрушенных стен и дымом начинавшегося пожара" [7].
Корреспондент одной из вечерних газет, которого пропустили в здание сразу после "взятия", был потрясен увиденной картиной: "С первых же шагов, едва захлопнулась за мной входная дверь, меня охватил ужас, которого до сих пор переживать не приходилось: куда ни посмотришь, видны лужи крови. Во втором этаже – сплошной кошмар: в амбразуре одного из окон прилипли подсохшие обрывки мозга, сверху прикрытые кожным покровом головы, что дает возможность определить, что погибший был блондин. Здесь же, на полу, большой след павшего борца; по очертанию около следа видно, что, прежде чем умереть, погибший юноша метался и лужа крови расплылась… Невольно бросается в глаза отсутствие обычной училищной обстановки; куда могла подеваться она, куда девалось, наконец, белье из юнкерских спален, ведь не на голых же тюфяках спали они, но тюфяки разбросаны, а белья точно никогда и не бывало. И только выйдя из училища и расспросив у соседних обывателей, уяснил я, что весь училищный скарб был в мгновение ока разворован. Рассказывают, что до прибытия охраны грабежи шли вовсю… И сейчас много темного элемента шагает по Большому проспекту Петроградской стороны во франтоватых юнкерских сапогах"[8].
Впоследствии через генерала Н.Н. Головина передавали совершенно жуткое свидетельство падения Владимирского училища: "С момента сдачи толпа вооруженных зверей с диким рёвом ворвалась в училище и учинила кровавое побоище. Многие были заколоты штыками – заколоты безоружные. Мёртвые подвергались издевательствам: у них отрубали головы, руки, ноги" [9]. Как рассказывал впоследствии один из юнкеров, во время боя за Владимирское училище было убито не более 20-30 защитников, однако затем последовал такой погром, что подсчитать убитых юнкеров было необычайно сложно. Во всяком случае, красногвардейцы вывели из училища под конвоем около 150-200 человек [10]. По мнению современных историков А.Г. Кавтарадзе и С.В. Волкова, опиравшихся на другие источники, во Владимирском училище помимо полковника Н.Н. Куропаткина был убит 71 юнкер и ещё 130 ранено [11]. Красногвардейцы хвастались, что им удалось захватить во Владимирском училище 11 пулеметов, тысячу винтовок и якобы даже артиллерийское орудие [12].
Ещё одним кровавым финалом противостояния 29 октября стал разгром вооружёнными матросами Школы прапорщиков инженерных войск, располагавшейся по адресу Кирочная улица дом 8. Имея информацию, что часть юнкеров этой школы присоединилась ещё до восстания к владимирцам и, подозревая Школу в целом, матросы ворвались в её помещения. При захвате здания был убит юнкер Ирбе [17]. Вместе с тем красногвардейцы оцепили здание Михайловского артиллерийского училища, в результате чего, как передавал корреспондент большевицкой "Правды", был "арестован и уведён неизвестно куда помощник начальника Академии артиллерийского училища генерал-майор П.П. Карсачан" [18]. С тех пор его больше никто не видел.
Юнкера-владимирцы сражались до конца, и это упорство молодых русских патриотов вызвало ярость у красногвардейцев, которые устроили в последующие после 29 октября дни кровавые расправы над пленными по всему Петрограду. Эти расправы происходили при непосредственной заинтересованности и потворстве руководства большевицкого СНК: Ленина, Троцкого и Луначарского, о чем справедливо писал журналист газеты "Дело Народа" В. Сухомлин [19].
По сообщению комиссара 2-го Адмиралтейского района, ещё вечером 29 октября группа матросов 2-го Балтийского экипажа учинила расправу над группой лиц в погонах у Поцелуева моста. Девять юнкеров, один офицер и несовершеннолетний кадет Ю. Вуич, сын одного из преподавателей Пажеского корпуса, были расстреляны и сброшены в Мойку. Через сутки их тела были извлечены [20]. Юнкера Павловского училища в основном были направлены под арестом в казармы Гренадёрского полка, где один юнкер в тот же вечер был заколот кинжалом в спину (по некоторым сообщениям он был только ранен). В связи с этим городская Дума сразу же приняла решение направить в гренадерские казармы гласного Луцкого, с тем, чтобы обеспечить юнкеров хотя бы элементарными правовыми гарантиями [21]. Большую часть юнкеров-владимирцев конвоировали в Петропавловскую крепость, где их предполагалось содержать под охраной.
Уже 30 октября красногвардейцы приступили к расстрелам юнкеров, которые производились небольшими партиями. Один из корреспондентов газеты "Народ" И. Кузьмин невольно стал очевидцем расстрела матросами десяти человек в крепости [22]. В то же время депутаты городской Думы получили донесения прапорщика Кемулария о бессудном убийстве трёх безоружных юнкеров группой матросов около крепости. Причём прапорщик уточнял, что один из юнкеров бросился бежать и был застрелен в спину. Вслед за прапорщиком в Думу прибыл ещё один свидетель, сообщивший, что красногвардейцами расстреляно уже восемнадцать юнкеров. По воспоминаниям свидетелей, когда матросы конвоировали группу юнкеров, состоявшую из восемнадцати человек, "при них же шёл разговор, где с ними расправиться, здесь или внутри", то есть за стенами крепости [23]. Гласный Думы, фиксировавший показания свидетелей, указал, что означенный прапорщик "участвовал во многих боях, был три раза ранен, проводил несколько разведок, но такого гнусного издевательства над человеческой жизнью и такого омерзительного отношения к своим собратьям он не встречал даже на полях битвы и в отношении своих смертельных врагов" [24].
Ещё в 1960-х можно было найти случайных свидетелей тех страшных деяний большевиков, вершившихся средь бела дня в последних числах октября 1917 года. Из их рассказов в частности явствует, что определённая часть юнкеров была расстреляна около городской черты, возле станции Ланская в парке Лесотехнической Академии. Впрочем, дело не всегда ограничивалось расстрелом. Так, например, по сообщению "Вечерней почты", во время погребения на еврейском кладбище 35 юнкеров иудейского исповедания, убитых во Владимирском училище, обряд умовения был затруднен из-за того, что лица многих тел оказались обезображены [25].
Петроградские газеты помещали неполные списки опознанных тел. Некоторое количество убитых и раненых оказалось в Петропавловской, Обуховской и Мариинской больницах [26]. Похороны убитых юнкеров, не имевших родственников в Петрограде, осуществляла Объединенная организация Петроградского студенчества. Так, уже 6 ноября её усилиями были организованы похороны десяти человек, убитых 29 октября на Смоленском кладбище. Из них только один был юнкером Владимирского училища, двое юнкерами школы прапорщиков инженерных войск, в то время как сведений о чине остальных семи у организации не было. В условиях начавшегося красного террора городская Дума, а также редакции оппозиционных большевикам газет делали всё, чтобы максимально распространить информацию о том, где содержатся оставшиеся в живых пленные юнкера, печатали их поименные списки, дабы помешать большевикам уничтожить их. Очень скоро общественности Петрограда стало известно, что в Кронштадте в заключении находились 44 юнкера и 3 офицера, захваченные после боя за телефонную станцию, а в первом этаже екатерининского отделения Петропавловской крепости содержалось 129 юнкеров Владимирского училища, которых, по сообщению члена особого присутствия В.Н. Будеско, держали более двух дней без воды [27]. Усилия Думы по спасению пленных, а также тот факт, что комитеты Волынского и Семёновского полков уже 30 октября выступили с новыми условиями нейтралитета, включавшими требование относительно скорейшего созыва Учредительного Собрания, заставили большевиков усомниться в прочности своего положения [28]. В результате данного обстоятельства им пришлось к концу ноября отпустить практически всех оставшихся в живых юнкеров из-под ареста, хотя последовавший в ноябре роспуск Комитета Спасения Родины и Революции подвёл окончательную черту под всеми попытками организовать сопротивление большевикам в Петрограде.
Трагическая неудача восстания юнкеров 29 октября ознаменовала собой полное торжество беззакония в столице. Не прошло и двух суток после восстания, как красногвардейцы жестоко убили в Царском Селе клирика Екатерининского собора, протоиерея Иоанна Кочурова, ставшего священномучеником и первым священником, павшим от рук богоборцев [29].
Жители Петрограда, подавленные происходившим, скорее всего и не замечали неприметных газетных объявлений вроде этого: "Утерян Георгиевский крест номер 205617 и Георгиевская медаль номер 529055, нашедшего прошу возвратить, так как они заработаны моею собственной кровью. Бол. Ружейная улица 14. Городской лазарет номер 3, раненый Рудович"30. Пронзительное обращение. Оно чрезвычайно характерно для тех дней, когда в хаосе политических страстей, пришедшей смуты и бытовой разрухи без особенных зазрений совести предавалась забвению честь русского оружия, попиралось воинское благородство. Именно такое пленение и поругание русского духа пробудило тот протест, который привёл юнкеров в стены Владимирского училища 29 октября 1917 года.
Очевидно, что Комитет Спасения Родины и Революции, почти полностью состоявший из эсеров, не имел чёткой программы действий. Очевидно также и то, что полковник Полковников оказался не способен организовать сопротивление так, как его организовал в Москве штаб Комитета Общественной Безопасности. Во-первых, он не смог добиться предварительного сосредоточения в центре Петрограда всех сил восставших. Во-вторых, он так и не сумел внезапно атаковать стратегические пункты, занятые большевиками, распылив силы Комитета Спасения. Однако на фоне неудачи более явственным становится то, что выступившие против большевиков юнкера решились на самое главное – на самопожертвование во имя терпящей бедствие страны, и своей гибелью отстояли честь славной столицы, заложив первый камень в основание Белого движения.
(Автор статьи - А. Митрофанов)
Примечания
1 Рабочая газета. 1 ноября 1917. N 200.
2 Дело народа. 30 октября 1917. N 194.
3 Там же.
4 Петроградский листок. 8 ноября 1917. N 259.
5 Там же; Рабочая газета. 29 октября 1917. N 199; Дело народа. 30 октября 1917. N 194.
6 Вечерняя почта. 1 ноября 1917. N 1.
7 Петроградский листок. 8 ноября 1917. N 259.
8 Там же. 7 ноября 1917. -N 258.
9 Волков С.В. Трагедия русского офицерства. М., 2002. С. 39.
10 Рабочая газета. 1 ноября 1917. N 200.
11 Кавтарадзе А.Г. Военные специалисты на службе Республике Советов 1917-1920 гг. М., 1988. С. 33.; Волков С.В. Указ. соч. С. 39.
12 Известия. 31 октября 1917. N 212.
13 Правда. 2 ноября 1917. N 176.
14 Там же. И ноября 1917. N 186.
15 Новая жизнь. 30 октября 1917. N 267.
16 Петроградский листок. 8 ноября 1917. N 259.
17 Воля народа. 31 октября 1917. N 159; Дело народа. 6 ноября 1917. N 201.
18 Правда. 31 октября 1917. N 174.
19 Дело народа. 2 ноября 1917. N 197.
20 Воля народа. 30 октября 1917. N 158; Дело народа. 1 ноября 1917. N 196.
21 Новая жизнь. 30 октября 1917. N 267.
22 Народ. 2 ноября 1917. N 13.
23 Дело народа. 30 октября 1917. N 194.
24 Воля народа. 30 октября 1917. N 158.
25 Вечерняя почта. 6 ноября 1917. N 5.
26 Народ. 31 октября 1917. N 11; Дело народа. 1 ноября 1917. N 196.
27 Там же.
28 Там же.
29 Примечателен факт, что по адресу Литейный проспект, 30 в редакции газеты "Народ", принадлежавшей социалистам-революционерам, открыли специальный фонд помощи детям протоиерея Иоанна Кочурова. Данное обстоятельство все-таки свидетельствует о некотором внутреннем объединении здоровых социальных сил перед лицом крушения основ общества, см. газету "Народ" от 6 ноября 1917 г., N 17.
30 Известия. N 212 от 31 октября 1917 г.
Заявление т. Троцкого. От имени Военно-революционного комитета объявляю, что Временное правительство больше не существует. (Аплодисменты.) Отдельные министры подвергнуты аресту. Другие будут арестованы в ближайшие дни или часы. (Аплодисменты.) Революционный гарнизон, состоящий в распоряжении Военно-революционного комитета, распустил собрание парламента. (Шумные аплодисменты, возглас: "Да здравствует Военно-революционный комитет!") Нам говорили, что восстание гарнизона в настоящую минуту вызовет погром и потопит революцию в потоках крови. Пока все прошло бескровно. Мы не знаем ни одной жертвы. Я не знаю в истории примеров революционного движения, где замешаны были бы такие огромные массы и которое прошло бы так бескровно. Власть Временного правительства, возглавлявшаяся Керенским, была мертва и ожидала удара метлы истории, которая должна была ее смести. Мы должны отметить героизм и самоотверженность петроградских солдат и рабочих. Мы здесь бодрствовали всю ночь и, находясь у телефонной проволоки, следили, как отряды революционных солдат и рабочей гвардии бесшумно исполнили свое дело. Обыватель мирно спал и не знал, что в это время одна власть сменяется другою. Вокзалы, почта, телеграф, Петроградское телеграфное агентство, Государственный банк — заняты. (Шумные аплодисменты.)Зимний дворец еще не взят. Но судьба его решится в течение ближайших минут...
Тов. Троцкий продолжает: "В нашей среде находится Владимир Ильич Ленин, который в силу целого ряда условий не мог до сего времени появляться в нашей среде". Тов. Троцкий характеризует роль т. Ленина в истории революционного движения в России и провозглашает: "Да здравствует возвратившийся к нам т. Ленин!" (По адресу т. Ленина снова бурные овации.)
Речь Ленина. Товарищи. Рабочая и крестьянская революция, о необходимости которой все время говорили большевики, совершилась. Какое значение имеет эта рабочая и крестьянская революция? Прежде всего, значение этого переворота состоит в том, что у нас будет Советское правительство, наш собственный орган власти, без какого бы то ни было участия буржуазии. Угнетенные массы сами создадут власть. В корне будет разбит старый государственный аппарат, и будет создан новый аппарат управления в лице советских организаций. Отныне наступает новая полоса в истории России, и данная третья русская революция должна в своем конечном итоге привести к победе социализма.
Одной из очередных задач наших является немедленная ликвидация войны. Но для того чтобы окончить эту войну, тесно связанную с нынешним капиталистическим строем, ясно всем, что для этого необходимо побороть самый капитал. В этом деле нам поможет то всемирное рабочее движение, которое уже начинает развиваться в Италии, Англии и Германии... Для того чтобы укрепить это доверие пролетариата, необходимо немедленно опубликовать все тайные договоры. Внутри России громадная часть крестьян сказала: довольно игры с капиталистами, мы пойдем с рабочими. Мы приобретем доверие со стороны крестьян одним декретом, который уничтожит помещичью собственность. Крестьяне поймут, что только в союзе с рабочими спасение крестьянства. Мы учредим подлинный рабочий контроль над производством. Теперь мы научились работать дружно. Об этом свидетельствует только что происшедшая революция. У нас имеется та сила массовой организации, которая победит все и доведет пролетариат до мировой революции. В России мы сейчас должны заняться постройкой пролетарского социалистического государства. Да здравствует Всемирная социалистическая революция! (Бурные аплодисменты.)
|
БИРЖЕВЫЕ ВЕДОМОСТИ |
КОММЕРСАНТ |
РАБОЧАЯ ГАЗЕТА |
Подготовку вооруженного выступления в Москве взял на себя Военно-революционный комитет. В связи с этим имеет смысл вспомнить, когда и с какими целями был создан первый в России Военно-революционный комитет. В октябре 1917 г. германский флот захватил острова Эзель и Даго в Балтийском море. Еще раньше, в августе 1917 г., германские войска взяли Ригу. Тем самым создавалась прямая угроза Петрограду — тогдашней столице России. Пользуясь этими обстоятельствами, большевики сеяли слухи о том, что Петроград будет сдан немцам Временным правительством, ибо оно не в состоянии удержать столицу, а министры во главе с А.Ф.Керенским собираются бежать из Петрограда на восток. В этих условиях партия большевиков и их союзники создали в Петрограде Военно-революционный комитет для защиты Петрограда от наступления немецких войск. Ибо, как утверждали большевики, само Временное правительство с этой задачей справиться не может. Такая позиция партии большевиков выглядела по меньшей мере двусмысленной, т.к. большевики-ленинцы последовательно выступали за поражение своего Отечества в войне. Летом 1917 г. в российскую печать просочились сведения о том, что большевики во главе с В.И. Лениным имеют связи с германским генеральным штабом. В октябре 1917 г., после захвата немцами островов Эзель и Даго, ближайший соратник Ленина Г.Е.Апфельбаум (Зиновьев) опубликовал в одной из газет статью под заголовком «Привет германскому флоту!». Московскому ВРК противостоял Комитет общественной безопасности, возглавлявшийся доктором В.В. Рудневым, который был председателем Московской городской думы, и полковником К.И. Рябцевым, командующим Московским военным округом (МВО).
Кто послал их на смерть?
Вооруженное выступление сторонников Военно-революционного комитета (ВРК) в Москве, в котором главенствовали большевики, в октябре 1917 г. встретило ожесточенное сопротивление. Эти события вошли в историю как «кровавая московская неделя». Об октябрьских боях в Москве говорилось в свое время и в советских учебниках. Однако целый ряд фактов трактовался предвзято или обходился молчанием.
Если после ХХ съезда КПСС были «возвращены из забвения» имена целого ряда руководителей Московского ВРК, репрессированных в годы сталинского «большого террора», — А.Я.Аросева, Г.И.Ломова-Оппокова, П.И. Мостовенко, а в годы горбачевской перестройки посмертно реабилитированы Н.И. Бухарин и Н.И. Муралов, то их противникам повезло гораздо меньше. В сознании москвоведов и историков сопротивление большевикам в Москве в октябре 1917 г. по большей части связывается с именами доктора В.В. Руднева и полковника К.И. Рябцева. Вместе с тем имена полковников Л.Н. Трескина и В.Ф. Papa, которые действительно руководили сопротивлением, почти неизвестны. И тем более почти не известны имена рядовых участников обороны Москвы в октябре 1917 г., в отличие от «красных» участников событий, чьи имена до сих пор встречаются на карте города, например П. Андреева, Л. Люсиновой, П. Добрынина.
Вслед за Петроградом военно-революционные комитеты начали создаваться и в других городах, в частности в Москве. Насколько велика была угроза захвата Москвы в октябре 1917 г. немцами, можно понять, бросив взгляд на карту русско-германского фронта. Осенью 1917 г. на московском направлении германские войска стояли западнее Минска. В октябре 1941 г., когда германские войска стояли в 15—20 км от московских окраин, оставив далеко позади Минск и Смоленск, идея защиты Москвы от немцев путем создания ВРК была бы гораздо актуальней.
Вслед за Петроградом и Москвой, большевики и их союзники — левые эсеры, анархисты-коммунисты — создали военно-революционные комитеты в Поволжье, например в Казани, на Урале и в Сибири. Очевидно, все с той же благой целью — защиты этих регионов от грядущего нашествия австро-германских войск.
В Москве, в Петрограде, в других российских городах ВРК опирались на незаконные вооруженные формирования Красной гвардии, созданные политической близорукостью Временного правительства в дни т.н. Корниловского мятежа. В Москве ВРК поддерживали солдаты столичного гарнизона, служившие в запасных полках и различных тыловых структурах. Они меньше всего хотели отправиться на фронт, в действующую армию. Поэтому антивоенная агитация большевиков находила у них самый живой отклик. В руках у этих солдат находилась артиллерия и военная техника.
Центром сопротивления ВРК стало в те дни Александровское военное училище на Арбате. Там формировались отряды добровольцев из офицеров и юнкеров, солдат-ударников, студентов, гимназистов и реалистов старших классов. Тогда же студенческий отряд впервые получил свое название — «Белая гвардия».
Самое активное участие в боях против вооруженных формирований ВРК приняли юнкера и офицеры Александровского и Алексеевского военных училищ, 2-й школы прапорщиков и кадеты старших классов кадетских корпусов, расположенных в Лефортово.
Согласно правилам субординации, руководить силами, верными Временному правительству, должен был полковник К.И. Рябцев. Однако по многочисленным свидетельствам защитников Москвы, командующий МВО с самого начала конфликта занял двусмысленную позицию. Он сковывал инициативу своих подчиненных, проявлял колебания и искал компромисса с ВРК. Хотя К.И. Рябцев не был трусом: в годы Первой мировой войны он воевал на фронте, был награжден. Мне приходилось встречать мнение некоторых историков, что он хотел избежать кровопролития в Москве, понимая, что это будет важнейшим шагом к развязыванию братоубийственной гражданской войны, да еще в условиях войны с врагом внешним. Если это так, то, очевидно, полковник Рябцев не понимал, что к развязыванию гражданской войны стремились именно большевики.
Однако, как уже говорилось выше, есть целый ряд эпизодов, которые либо обходились молчанием, либо трактовались только с одной — «красной» стороны.
В советских изданиях говорилось о применении красными артиллерии в Москве. Однако не упоминалось о жертвах среди мирного населения, включая женщин и детей, а также о разрушениях в городе. Огонь по Московскому Кремлю артиллеристы ВРК вели тогда, когда подразделения юнкеров его уже покинули. Зато в кремлевских подвалах находились под замком революционные солдаты 56-го запасного полка.
Как правило, в советских изданиях рассказывалось о массовом расстреле революционных солдат 56-го запасного полка юнкерами и офицерами, ночью обманом проникшими в Кремль. Сцена расстрела безоружных, полуодетых солдат была красочно показана в советском кинофильме «Сердце России» об октябрьских боях в Москве.
Позднее на одном из зданий в Кремле установили мемориальную доску в память о солдатах — жертвах расстрела, якобы учиненного московскими белогвардейцами.
Однако уже в 1990-х гг. на страницах «Московского журнала» появились воспоминания известного русского историка В.С. Арсеньева, бывшего непосредственным участником этих событий. Летом 1917 г. B.C. Арсеньев поступил в Александровское военное училище и стал юнкером. По его словам, когда подразделения юнкеров во главе со своими офицерами заняли Кремль, солдат 56-го полка стали выводить из казарм во двор. Здесь юнкера их строили в шеренги и обыскивали. В это время с верхнего этажа или с чердака казармы было произведено несколько выстрелов по людям во дворе. Юнкера открыли ответный огонь из винтовок, а затем бросились в казарму. На чердаке они нашли стреляные гильзы и брошенное оружие. Людей там обнаружить не удалось. Во время этой внезапно вспыхнувшей перестрелки пострадали не только солдаты, но и кто-то из юнкеров. Среди солдат, по всей видимости, были и убитые, и раненые. Но массового расстрела, по свидетельству юнкера Арсеньева, не было. После того как стрельба прекратилась, юнкера загнали солдат в подвалы. Там они сидели под замком до тех пор, пока Кремль не заняли отряды ВРК. Что же касается виновников ночной перестрелки, то сейчас уже вряд ли удастся выяснить, кто и с какой целью спровоцировал стрельбу по казарме, во дворе которой строили безоружных солдат.